повесть о великой стене...
Sep. 20th, 2022 07:13 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chigrishonokНа второй год правления Эрши случилось, что девятьсот новобранцев из Юяна были направлены в Дацзе для пополнения гарнизона. С самого начала их пути полил с неба великий дождь. К вечеру они выбились из сил. Их соломенные сандалии расползлись, и ноги увязали в размокшей почве.
Ручьи и речонки разлились, их нельзя было перейти вброд, и приходилось иногда за несколько ли подниматься вверх по течению, чтобы обойти их или найти узкое место., Новобранцами овладело отчаяние, потому что они опаздывали, а по законам Эрши запоздавшим явиться по месту назначения рубили головы, и все девятьсот знали, что, когда они достигнут Дацзе на берегу большого озера, то больше им уже не жить.
Тогда один из них, по имени Чэнь Шэн, крестьянин из Янчэна, сказал:
— Свинья и та визжит, когда ее режут. Курица и та пытается взлететь. А мы, ребята молодые и здоровые, неужто покорно подставим головы под меч?
— Как же быть? — спросили его.
— Лучше нападать самим, чем дожидаться, пока на тебя нападут, — ответил Чэнь Щэн.
Все с ним согласились и спросили, как это сделать, когда они безоружны.
— Если нет у нас другого оружия, кроме хитрости, пустим ее в ход, — сказал Чэнь Шэн. — Смотрите, что я буду делать, делайте то же, и мы спасем нашу жизнь!
Эти слова вселили в них уверенность и спокойствие. Они выбрали местечко посуше и легли отдохнуть.
На другой день добрались они до Дацзе. Сторожевой солдат открыл им ворота и крикнул:
— Поторапливайтесь, ребята! Палач устал вас дожидаться!
На это Чэнь Шэн ответил:
— Мы плелись по бездорожью, обходили ваше большое озеро, ноги отказываются нам служить, — и сел на корточки у самого берега.
И все девятьсот сделали то же.
Солдат побежал за своим начальником, тот вышел и начал браниться:
— Эй вы, черепашьи дети, вставайте, идите на городскую площадь, там вам отрубят головы!
— Наши ноги отнялись от страха и не в силах двинуться, — ответил Чэнь Шэн. — Если это нужно, прикажите вашим солдатам отнести нас на площадь.
Он остался сидеть, и все девятьсот сделали то же.
Начальник испугался, потому что гарнизон Дацзе был невелик и не смог бы справиться с упрямцами. Он побежал к главному начальнику и спросил, как быть. Главный начальник вышел за ворота и закричал:
— Эй вы, черепашьи дети! Как вы смели опоздать, а теперь сидите и отдыхаете! За такую вину полагается смерть.
— Мы не виноваты, — ответил Чэнь Шен, — и просим нас помиловать. Мы плелись по бездорожью и обходили ваше большое озеро, оттого мы задержались.
— Эх вы, чурбаны! — воскликнул главный начальник. — Надо вам было телами товарищей вымостить дорогу и запрудить озеро, торопясь выполнить приказ.
— Слушаю и повинуюсь! — вскричал Чэнь Шэн, вскочил на ноги, схватил главного начальника и бросил его в озеро.
И все девятьсот вскочили, схватили других начальников и солдат и тоже покидали их в озеро.
Солдаты барахтались в мутной воде и жалобно вопили, а один из них, выбравшись на торчащую над водой кочку и приплясывая, чтобы не упасть, потому что кочка была глинистая и скользкая, закричал и забранился:
— Эй, Чэнь Шэн, где твои глаза? Покидал в воду зерно вместе с мякиной! Выплеснул кашу заодно с помоями! Смыло с тебя дождем и память и понятие! Стоишь перед горой Тайшань и не узнаешь ее! В солдатской одежде не признал соседа! Ведь года не прошло, как я снял синюю повязку. Ты ведь не своей волей пошел новобранцем, и я тоже не своей. Чэнь Шэн, оглох ты или тебе уши заложило? Вытащи меня отсюда, да поскорей, или кочка осядет и я потону! Скорей тащи, а не то я сам вылезу и надаю тебе тумаков!
Тут многие из новобранцев узнали среди солдат знакомых парней из соседних деревень, протянули им шесты, выудили их из воды, и солдаты тут же поклялись Чэнь Шэну в верности.
Они вошли в открытые ворота города, освободили из тюрьмы каторжников и подожгли тюрьму и присутственные места.
Крестьяне окрестных деревень увидели огонь и дым, крикнули: «Братцы! Час настал!» — и, захватив кирки, ножи и дубинки, поспешили на помощь.
В арсенале Дацзе было много оружия, и его хватило на всех. А так как все восставшие были крестьяне и покрывали волосы синими головными повязками, Чэнь Шэн назвал свой отряд «Цантоу цзюнь» — Синеповязочники.
Ручьи и речонки разлились, их нельзя было перейти вброд, и приходилось иногда за несколько ли подниматься вверх по течению, чтобы обойти их или найти узкое место., Новобранцами овладело отчаяние, потому что они опаздывали, а по законам Эрши запоздавшим явиться по месту назначения рубили головы, и все девятьсот знали, что, когда они достигнут Дацзе на берегу большого озера, то больше им уже не жить.
Тогда один из них, по имени Чэнь Шэн, крестьянин из Янчэна, сказал:
— Свинья и та визжит, когда ее режут. Курица и та пытается взлететь. А мы, ребята молодые и здоровые, неужто покорно подставим головы под меч?
— Как же быть? — спросили его.
— Лучше нападать самим, чем дожидаться, пока на тебя нападут, — ответил Чэнь Щэн.
Все с ним согласились и спросили, как это сделать, когда они безоружны.
— Если нет у нас другого оружия, кроме хитрости, пустим ее в ход, — сказал Чэнь Шэн. — Смотрите, что я буду делать, делайте то же, и мы спасем нашу жизнь!
Эти слова вселили в них уверенность и спокойствие. Они выбрали местечко посуше и легли отдохнуть.
На другой день добрались они до Дацзе. Сторожевой солдат открыл им ворота и крикнул:
— Поторапливайтесь, ребята! Палач устал вас дожидаться!
На это Чэнь Шэн ответил:
— Мы плелись по бездорожью, обходили ваше большое озеро, ноги отказываются нам служить, — и сел на корточки у самого берега.
И все девятьсот сделали то же.
Солдат побежал за своим начальником, тот вышел и начал браниться:
— Эй вы, черепашьи дети, вставайте, идите на городскую площадь, там вам отрубят головы!
— Наши ноги отнялись от страха и не в силах двинуться, — ответил Чэнь Шэн. — Если это нужно, прикажите вашим солдатам отнести нас на площадь.
Он остался сидеть, и все девятьсот сделали то же.
Начальник испугался, потому что гарнизон Дацзе был невелик и не смог бы справиться с упрямцами. Он побежал к главному начальнику и спросил, как быть. Главный начальник вышел за ворота и закричал:
— Эй вы, черепашьи дети! Как вы смели опоздать, а теперь сидите и отдыхаете! За такую вину полагается смерть.
— Мы не виноваты, — ответил Чэнь Шен, — и просим нас помиловать. Мы плелись по бездорожью и обходили ваше большое озеро, оттого мы задержались.
— Эх вы, чурбаны! — воскликнул главный начальник. — Надо вам было телами товарищей вымостить дорогу и запрудить озеро, торопясь выполнить приказ.
— Слушаю и повинуюсь! — вскричал Чэнь Шэн, вскочил на ноги, схватил главного начальника и бросил его в озеро.
И все девятьсот вскочили, схватили других начальников и солдат и тоже покидали их в озеро.
Солдаты барахтались в мутной воде и жалобно вопили, а один из них, выбравшись на торчащую над водой кочку и приплясывая, чтобы не упасть, потому что кочка была глинистая и скользкая, закричал и забранился:
— Эй, Чэнь Шэн, где твои глаза? Покидал в воду зерно вместе с мякиной! Выплеснул кашу заодно с помоями! Смыло с тебя дождем и память и понятие! Стоишь перед горой Тайшань и не узнаешь ее! В солдатской одежде не признал соседа! Ведь года не прошло, как я снял синюю повязку. Ты ведь не своей волей пошел новобранцем, и я тоже не своей. Чэнь Шэн, оглох ты или тебе уши заложило? Вытащи меня отсюда, да поскорей, или кочка осядет и я потону! Скорей тащи, а не то я сам вылезу и надаю тебе тумаков!
Тут многие из новобранцев узнали среди солдат знакомых парней из соседних деревень, протянули им шесты, выудили их из воды, и солдаты тут же поклялись Чэнь Шэну в верности.
Они вошли в открытые ворота города, освободили из тюрьмы каторжников и подожгли тюрьму и присутственные места.
Крестьяне окрестных деревень увидели огонь и дым, крикнули: «Братцы! Час настал!» — и, захватив кирки, ножи и дубинки, поспешили на помощь.
В арсенале Дацзе было много оружия, и его хватило на всех. А так как все восставшие были крестьяне и покрывали волосы синими головными повязками, Чэнь Шэн назвал свой отряд «Цантоу цзюнь» — Синеповязочники.
